Ищем сокровища Киевской области (Часть 2)

(Продолжение)

Самый верный способ найти клад – поискать на старых картах ныне исчезнувшие села, хутора и… питейные заведения. Мы же попробовали «коп на удачу»: отправились со знакомым кладоискателем Андреем Огурцовым в поля под Ворзелем.

Даже если ничего не нарушаешь, сельчанам лучше не попадаться

Наш проводник имеет свою систему поиска:

– Хорошо бы пройтись по берегу реки. В старину деревни-то строили возле рек. Да и просто попавшие в воду предметы со временем прибивает к берегу. И река меняет русло. Вон, баржу с золотом Колчака на Дону до сих пор ищут. Ее притопили, а река за сто лет течение сменила. А на барже, по архивам, 28 тонн золота….

Идем в сторону реки. И почти сразу писк – снова медь. Аккуратно снимаем дерн, начинаем копать. Писк над отвалом. Просеяв землю, находим монету. У меня сердце забилось чаще – еще и часу не прошло, а уже первая монета. Что ж дальше будет!?

При рассмотрении монета оказалась потемневшим, грязным двадцатипятикопеечником 1994 года. Восторг сразу как-то улетучился.

– Ничего, – успокаивает копатель, – Тоже, можно сказать, клад. Те, кто с детекторами по пляжам ходит, в основном такое и собирают. До килограмма в хороший день. А заодно и потерянные серьги, цепочки, часы…

Метрах в пяти снова сигнал: находим ржавую гильзу от «Браунинга» 25 калибра.

Поднимаемся на соседний склон. Снизу река, а на пригорке хутор. Вероятно, когда-то хутор был у реки, но семья росла, дома пристраивали вверх по склону, старые со временем разрушались. Так что тут, возможно, что-то и найдется.

Увидев вдали человека в голубой рубашке, мой товарищ спрятал прибор в траве:

– Законов, напрямую запрещающих поиск кладов, в Украине пока нет. Есть закон, запрещающий копательство на территории археологических заповедников, городищ и мест, находящихся под защитой государства. На территории лесных хозяйств вам могут инкриминировать порчу леса – копание ям. Нередко у копателей отбирали приборы лесничие, егеря и участковые милиционеры.

Кроме того, по закону половина любого клада принадлежит государству. Если же вы поднимаете предметы войны, вас легко можно привлечь за добычу боеприпасов. Мало того, сейчас на подписи у президента лежит проект закона, по которому поиск кладов и вовсе грозит тюремным сроком.

Но даже если вы теоретически ничего не нарушаете, имейте в виду: в стране сейчас кризис, в селе народ живет совсем небогато, и какого-нибудь подвыпившего сельчанина может очень разозлить мысль, что городские с дорогими приборами без труда богатеют на его земле. Поэтому и не ходят обычно копатели по одному. По двое, по трое, и если у кого разрешение есть – оружие с собой берут. На сайтах нередко встречаются рассказы о том, как кладоискатели-одиночки лишаются в стычках своего главного сокровища – металлодетектора.

Мы тут не первые – но нам везет!

Дошли до места, намеченного для поиска, и расстроились: все поле покрыто ямами, как будто слоны танцевали. До нас уже кто-то здесь побывал. Ямы не закопаны – а значит, нам лучше держаться подальше от хутора на пригорке. Прошли чуть дальше, включили прибор, начинаем искать… Полчаса поиска принесли нам много позитива: прибор пищал постоянно.

За это время мы подняли: железный крюк, два ржавых кованых гвоздя, сгнившую немецкую сигнальную ракету, два куска алюминиевой проволоки, стальной осколок снаряда, ржавый кусок петли от ставня и старую медную пуговицу. И вот, наконец-то, прибор показал «36». Медь либо даже серебро! Аккуратно, чтоб не повредить находку лопатой, раскапываем землю.

Грунт на склоне – сухой, песчаный, копается легко. На глубине 25 сантиметров находим серебряную монету – 20 копеек 1924 года. Наконец хоть что-то ценное! И ничего, что цена этому крошечному кусочку серебра, да еще в таком состоянии – всего 5 гривен. Это все-таки настоящий клад. Мы повесим ее в рамочке на стену, и она останется нам в память о том, как сбылась мечта детства и мы нашли сокровище.

И неважно, что когда мы, уставшие, брели к трассе, в карманах не звенели дублоны, а шеи не сгибались под тяжестью тяжелых золотых цепей. Воздухом мы надышались на неделю вперед. Этой ночью сон будет крепок.

Виктор АКИМУШКИН, фото Яны НОВОСЕЛОВОЙ