Свобода в рассрочку: полтора века отмены крепостного права в России

Увы, ее половинчатое «величие» обернулось бунтами и революциями, последствия которых мы расхлебываем до сих пор.

19 февраля 1861 года около одиннадцати часов утра российский император Александр II вошел в свой кабинет, куда государственный секретарь должен был принести бумаги на подпись. Царь приказал отпереть дворцовую церковь, помолился в одиночестве и с решительным видом уселся подписывать бумаги. Нужно было поставить около тридцати автографов, чтобы совершилось дело благодаря которому царь вошел в историю под прозвищем Освободителя, – отмену крепостного права. Госсекретарь сообщил императору, что во время процедуры хотел бы присутствовать его брат, великий князь Константин. Будучи председателем «Главного комитета по крестьянскому делу», учрежденного царем для подготовки крестьянской реформы, этот либерально настроенный аристократ много сделал для подготовки освобождения крепостных. Однако император решил никого не ждать. «Зачем? Я и один могу дело кончить», – сказал он, начертав на бумагах: «Быть по сему, Александр, 1861 года февраля 19-го». В Европе крестьяне уже были свободны, до отмены рабства в США оставалось четыре года, в Бразилии – пятнадцать лет.

Филькина грамота

Основные положения реформы разъяснял вышедший в тот же день манифест. Подписал его царь, а составил текст московский митрополит Филарет Дроздов. По мнению ряда историков, именно невнятный текст документа и имя Филька, которым митрополита называли в народе, обогатили русский язык выражением «филькина грамота». Сам Дроздов не был в восторге от идеи отмены крепостничества, особенно когда дело касалось трех миллионов крестьян, находящихся в собственности у монастырей и церковников. Что ж, манифест отразил настроение «Фильки».

Этот памятник Александру ІІ был установлен в феврале 1911 года в Киеве на Царской площади. Теперь площадь называется Европейской, а памятник стоит во дворе Русского музея на Терещенковской. Он уцелел чудом. Не исключено, что благодаря авторству: скульптуру изваял знаменитый мастер Марк Антокольский

«Крепостные люди получат в свое время полные права свободных сельских обывателей», – гласил текст манифеста. Вот эти слова – «в свое время» – убивали позитивный эффект от реформы и закладывали фундамент растянутого на десятки лет недовольства. Но тогда казалось, что конфликт с дворянством, которое лишают традиционного права распоряжаться «душами», более чреват проблемами, чем нарастающее ожесточение облагодетельствованного крестьянства.

Помещикам оставили право собственности на всю их землю, а крестьяне по-прежнему были обязаны исполнять повинности. От необходимости работать на помещика освобождались лишь те, кто мог выкупить свой надел. «И теперь с надеждою ожидаем, что крепостные люди ... поймут и с благодарностию примут важное пожертвование, сделанное благородным дворянством для улучшения их быта», – после дарования такой «воли» эта фраза манифеста звучит как издевательство.

Врешь, не уйдешь! А уйдешь – дорого заплатишь

«Пожертвование, сделанное благородным дворянством», превратило крестьян крепостных во «временнообязанных». Отрабатывая помещику барщину, платя ему оброк, крестьянин должен был делать какие-то сбережения для заключения выкупной сделки. С суммами таких выплат не все обстояло честно. По ценам 1854–1855 гг. земля под наделами помещичьих крестьян стоила 544 млн руб., а выкуп за нее был установлен в 867 млн. При этом, как правило, наделы, полученные в пользование после реформы, были меньше тех, что крестьяне имели до реформы, и заведомо меньше, чем необходимо было, чтобы земледельческим трудом прокормить себя и семью, какие там сбережения! Неудивительно, что юридическая ликвидация крепостничества в губерниях центральной России растянулась на 22 года. На окраинах же (в Грузии, Азербайджане, Армении) временнообязанные отношения сохранялись до 1912–1913 гг.

Эта гравюра, изображающая чтение императором Манифеста перед потрясенными крестьянами, ничего общего с реальными событиями не имеет

Не осталось в накладе и государство. Лишь 20% выкупной суммы крестьянин выплачивал помещику самостоятельно, остальное государство доплачивало помещику само, а должен государству оставался крестьянин. Выплата этого долга растягивалась на 49 лет с выплатой ежегодно 6% выкупной суммы. Лишь в 1906 г., когда барские усадьбы запылали по всей стране, уплата выкупных платежей была прекращена. Но к тому времени бывшие помещичьи крестьяне внесли 1 млрд 570 млн руб. выкупа – за землю, которая стоила, напомним, 544 млн руб., то есть втрое меньше.

Жадность барина сгубила

Вряд ли эти цифры способны шокировать современного украинского читателя, не понаслышке знакомого с кредитами и ипотекой, но и тогдашние крестьяне явно не спешили отнестись к царской инициативе «с благодарностию». 1861 год дал невиданное в России число крестьянских протестов – 1859, этот рекорд оставался непобитым до революционного 1905-го. Дворяне-помещики и государство дорого взяли с крестьян за их освобождение. Но крестьяне ничего не забыли: три революции и гражданская война так и не привели к освобождению «освобожденных» (им, согнанным в колхозы, еще через 100 лет, при Сталине, не положено было иметь паспортов!), но от прежних обидчиков-«Освободителей» не осталось и следа, мстили им жестоко.

Митрополит Филарет Дроздов (1782–1867) – автор текста «филькиной грамоты». Считается одним из крупнейших богословов РПУ. В 1994 «прославлен в лике святых». Портрет Владимира ГАУ, 1854 г.

Сейчас, когда власти забрасывают нас многочисленными реформаторскими инициативами, урок «великой реформы» 1861 года невольно приобретает свежее звучание: дорога в ад действительно вымощена благими намерениями, которые осуществляются с фигой в кармане. Налоговая «реформа», призванная освободить предпринимателей от непосильного «оброка», проводится так, что уже вызвала массовые протесты «освобожденных» по всей стране, – ведь государство в лице чиновной бюрократии, как и 150 лет назад, решило в первую очередь не обидеть себя.

Император Александр (1818–1881), прозванный за эту грамоту Освободителем. Через 20 лет, в марте 1881 года, он был убит в результате теракта, организованного «Народной волей»

Впереди еще масса освободительных инициатив – в частности, непосредственно связанная с крестьянским вопросом земельная реформа: за полтора века, минувших с Манифеста Александра II, земля остается в чьей угодно собственности, только не того, кто на ней работает. Отмена моратория на свободную куплю-продажу земли, осуществленная привычным для нашей страны способом – в интересах нескольких особо приближенных к власти собственников аграрного бизнеса, – может стать эдакой издевательской жирной кляксой в несчастливой отечественной истории аграрных отношений. Одно успокаивает (или огорчает?): сегодня в сельскохозяйственном производстве занята ничтожная доля населения страны, так что вряд ли тут, как когда-то, последует социальный взрыв, сопровождаемый поджогом барских поместий...

Соль в деталях

Вместе, но врозь

Ликвидацию крепостничества готовили царизм и революционеры, нередко мешая друг другу. При императоре Александре І в 1815–1818 годах в глубокой тайне готовились документы, предполагавшие личное освобождение крепостных с небольшим наделом. Примерно в то же время, в такой же тайне готовил свой проект конституции декабрист Никита Муравьев. Его конституция тоже предполагала освобождение крестьян, и даже размер земельного участка, которым планировалось наделять бывших крепостных, почти совпадал с тем, который фигурировал в планах императора. Восстание декабристов надолго отбило у власти охоту к реформированию.

Папа просил и предупреждал

Освобождение крестьян готовил и отец Александра II император Николай I, вошедший в историю с репутацией крепостника и реакционера. При нем были созданы десятки тайных проектов, образованы 11 секретных комитетов по крестьянскому вопросу. Именно он перед смертью завещал сыну освободить крепостных «сверху, пока они сами не освободились «снизу».

Фото с сайтов obolon.info и www.russia-talk.com

Сергей АНДРЕЕВ