"Крутятся около меня "опекуны", хотят завладеть квартирой, но ничего они не получат"

Так писала сыну незадолго до своей гибели жительница Харькова. А через девять дней после спешных похорон "одинокой, брошенной родственниками" женщины ее жилье продали по поддельным документам
Житель Донецка, постоянный читатель "ФАКТОВ", позвонил министру юстиции Украины Александру Лавриновичу во время недавней "прямой линии", а позже обратился в "ФАКТЫ" и уже более подробно рассказал о своей беде. Мать Владимира Копренко шесть лет назад завещала ему -- единственному сыну -- свою харьковскую квартиру. Несмотря на почтенный возраст, Дарья Васильевна была еще довольно крепкой и вполне здоровой женщиной. И вдруг Владимир Иванович узнает, что она умерла вследствие несчастного случая. Приехав в Харьков, безутешный сын обнаружил, что его мать... похоронили за средства морга как безродную, а ее квартира в спешном порядке продана...
Дарственная на квартиру была оформлена за день до "несчастного случая"
О смерти матери Владимиру сообщила его харьковская родственница 29 января нынешнего года.
-- Позвонила мне и говорит: "Тетю Дашу убили", -- рассказывает Владимир Копренко (имя и фамилия изменены по его просьбе) "ФАКТАМ". -- Я тут же выехал в Харьков. Оказалось, что мамы нет в живых уже две недели! Поначалу я недоумевал, почему ее соседи, с которыми мама довольно тесно общалась, вовремя не оповестили о ее смерти ни меня, ни наших родственников в Харькове. Ведь прямо у телефона в ее квартире лежали написанные разборчивым почерком номера наших телефонов, адреса, с пометками: "сын", "племянница". Но, как оказалось, соседям просто не дали такой возможности...
Как только активистка коммунистического движения Дарья Васильевна Копренко перестала появляться на улице, соседи сразу же поинтересовались ее судьбой у участкового милиционера. Но, по их словам, участковый отмахнулся от них: мол, не мешайте работать.
Сыну тоже не сразу удалось добиться хоть каких-то сведений о том, что произошло с его матерью. А в ее квартире уже вовсю хозяйничали совершенно чужие люди. Новый начальник жэка сообщил, что квартира продана по дарственной, которая, если верить документам, была написана Дарьей Копренко... за день до ее смерти. Одарила же она некоего иногороднего Кумчука, который аж(!) три недели проработал в жэке мастером (при прежнем руководителе жэка), после чего его уволили за профнепригодность.
"Добивайтесь правды в прокуратуре", -- посоветовал Владимиру Копренко новый начальник жэка.
Как выяснило следствие, длившиеся три с половиной месяца, несчастного случая не было, а Дарью Васильевну убили, и никакой дарственной на самом деле она не подписывала. К тому же дарственная оформлена без выписки из Государственного единого реестра недвижимости и без... самой дарительницы, которой уже не было в живых. Ее роль сыграла какая-то пожилая "неустановленная следствием женщина". Именно так указано в материалах уголовного дела.
Похожая на дарительницу старушка корявым почерком вывела на документе фамилию убитой Дарьи Копренко. Эта "подпись" даже отдаленно не похожа на замысловатый росчерк в паспорте Дарьи Васильевны.
У Владимира сложилось впечатление, что эта криминальная история была хорошо спланирована. Ведь продать только что полученную в дар недвижимость за девять дней невозможно -- из-за той самой выписки из единого реестра, получения которой желающие произвести операцию с недвижимостью дожидаются минимум две недели.
Но этим вопросом, которым сын покойной задался сразу, правоохранители почему-то задаваться не спешили. Владимиру было непросто добиться возбуждения уголовного дела по факту "несчастного случая" с Дарьей Васильевной (именно так квалифицировали поначалу гибель его матери сотрудники районной прокуратуры). Ему долго не говорили, где обнаружили труп матери. А позже в материалах дела написали, что женщина умерла в собственной квартире -- якобы поскользнулась и упала, получив черепно-мозговую травму. Но в то, что осторожная пожилая женщина нашла в своей однокомнатной "хрущевке" место, где можно резво подскочить и неудачно приземлиться, не верил никто из людей, знавших Дарью Васильевну.
Владимир услышал еще много невероятных историй , в том числе и о... себе, которые рассказали ему чиновники, почему-то больше доверявшие "опекуну", у которого и документов-то на опеку над Дарьей Васильевной не было. Как выяснилось, в совет опеки и попечительства местного райисполкома Кумчук не обращался. Тем не менее везде представлялся опекуном бабушки, оформлял документы, и нигде ему не было отказа!
"Маму похоронили, как безродную"
Очередной шок Владимир испытал, когда пошел в морг, чтобы забрать тело матери и достойно проводить ее в последний путь. Оказалось, что о похоронах "опекун" уже побеспокоился. Работники морга, увидев сына покойной, сразу поняли, что стали невольными участниками криминальной истории. И показали разрешение прокуратуры на выдачу трупа "одинокой, брошенной сыном" старушки, которое предъявил им Кумчук.
-- У меня дыхание перехватило, когда я увидел заявление Кумчука в прокуратуру с просьбой выдать труп, "так как сын хоронить отказался", -- вспоминает Владимир. -- А когда я на кладбище для безродных, где похоронили маму, увидел едва присыпанную землей яму, из которой выглядывал край гроба, то просто вскипел. Гробокопатели услужливо предложили: "Плати, мы мигом земли набросаем!" Но я отказался -- а вдруг там лежит вовсе не моя мать? Поэтому и требую эксгумации трупа -- ведь на опознание меня никто не вызывал.
В какие только двери не пришлось стучаться Владимиру, прежде чем его признали потерпевшим! Куда он только не обращался: и в городскую, и в областную прокуратуры, в милицию, в УБОП, в общество защиты прав человека, в совет ветеранов и даже в обком Коммунистической партии (где его, кстати, не приняли)! Опуская подробности мытарств Владимира Копренко по инстанциям, скажем только, что ему удалось добиться возбуждения уголовного дела и привлечения "опекуна" к уголовной ответственности.
-- Доказывая, что мама не была брошена, мне пришлось предъявлять ее письма, которые она всегда посылала заказной почтой, -- говорит Владимир, -- квитанции денежных переводов от меня и наших телефонных переговоров.
В своих письмах Дарья Васильевна журила сына за то, что он высылает ей деньги: "Не надо меня баловать, не отрывай кусок от семьи". А 12-го января "одинокая" старушка поздравила с днем рождения своего внучатого племянника, проживающего в Харькове. Родственников, поддерживающих отношения с Дарьей Копренко, в городе было с добрый десяток, о чем прекрасно знали ее соседи и знакомые. Да и сама Дарья Васильевна пока еще не нуждалась в постоянном уходе и присмотре, в чем так усиленно пытался убедить прокуратуру Кумчук, взявшийся ее "опекать".
"Отчего она умерла, я не знаю, но была очень удивлена, так как Копренко была еще довольно крепкой женщиной и никогда не жаловалась на свое здоровье. Она сама ходила в магазины, на базар, на почту и была в здравом уме", -- написала в своих показаниях почтальон, которая не один год обслуживала участок, где проживала Дарья Васильевна.
Как же подобрался алчный мастер жэка к этой разумной и осторожной женщине?
-- Был у мамы "пунктик", -- объясняет Владимир. -- Сколько я ее ни уговаривал: давай приеду квартиру отремонтировать, она все отказывалась -- считала, что ей, ветерану труда, участнику Великой Отечественной войны и вдове офицера, погибшего при защите Харьковщины, полагается бесплатный ремонт. Похоже, что "опекун" этим воспользовался.
В материалах дела есть написанное рукой Кумчука заявление с просьбой помочь сделать ремонт Дарье Копренко, которая, как пишется в этой очередной "липовой" бумаге, "помощи от сына-пенсионера не получает". Кстати, об уходе на пенсию Владимиру Копренко думать еще рано.
"Да не было ничего в вашей квартире, кроме битых стаканов"
Как бы там ни было, Кумчук, безработный житель поселка в Харьковской области, имеющий на иждивении троих детей и жену, своего почти добился: убив владелицу квартиры, завладел жильем, которое затем продал (по его словам, за 7 тысяч долларов). И только настойчивость сына убитой им женщины помешала "опекуну" жить припеваючи.
-- Дело расследовали и уже передали в суд. Кумчука обвиняют по нескольким статьям Уголовного Кодекса: 121 часть два ("Нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть"), 358 часть 2 и часть 3 ("Подделка документов"), 192 часть 2 ("Причинение имущественного ущерба, путем обмана") и 190 ("Мошенничество в особо крупных размерах"), -- продолжает Владимир Копренко. -- Но следствие, а главное, -- последствия моей семейной трагедии оставили у меня больше вопросов, чем ответов. Эти вопросы я отправил в Генеральную прокуратуру Украины. Меня интересует, почему были проигнорированы заявления соседей, не знавших до маминой смерти о существовании "опекуна" и подозревавших, что ее убили? Почему сразу после ее смерти не провели судебно-медицинскую экспертизу и не возбудили уголовное дело? Почему прокуратура района безоговорочно приняла версию о несчастном случае и официально не проверила истинность опекунства над моей матерью? Ведь мама была дееспособна, и об этом знали все -- соседи, ее родственники, знакомые. К тому же "опекуну" вменяют статью о нанесении тяжких телесных повреждений, а не убийство. Я уверен, это преступление произошло не "внезапно", а было спланировано заранее и предполагаю, что у "опекуна" были сообщники.
В квартире законного наследника Дарьи Копренко до сих пор хозяйничают чужие люди. Участковый по просьбе Владимира Ивановича опечатал квартиру, но через несколько дней прокуратура, куда обратилась новая владелица, распорядилась жилье открыть. Сыну покойной такое решение объяснили тем, что новой владелице негде жить...
-- Удивительно, но во всех инстанциях, куда я обращался, до этого любезно шли навстречу лже-опекуну и новой хозяйке незаконно проданной квартиры, а меня "футболили", как могли, -- возмущается Владимир Иванович. -- Когда я в очередной раз попросил опечатать квартиру, то аргументировал свое требование очень доходчиво: человек, производящий ремонт, удаляет возможные улики и следы преступления, а кроме того, я точно знаю, что у матери были сбережения (она не доверяла банкам и хранила деньги дома), награды, документы, мои письма. И все это пропало. В ответ на меня и на покойную маму обрушили ушат грязи. "Ничего, кроме битых стаканов, в этой квартире не было!" -- заявила новая хозяйка... Обстоятельства смерти матери известны только из показаний Кумчука. Он якобы поссорился с ней и "из-за внезапно возникшей неприязни" принялся ее избивать... пластиковой бутылкой с водой. Сломал два ребра, мама упала, он неудачно пытался ее поднять, но она якобы несколько раз "выпадала" у него из рук, затем ударилась головой. Только увидев нанесенные травмы, "опекун" "сжалился над старушкой -- уложил ее на кровать, закрыл квартиру на висячий замок, потом возвратился..." А на следующий день пошел оформлять дарственную. И только потом вызвал милицию. Я не исключаю, что он пытал мою мать, "выбивая" из нее дарственную.
... Владимир перечитывает одно из писем матери, присланное ему в августе прошлого года: "Крутятся тут вокруг меня "опекуны", хотят завладеть квартирой, но ничего они не получат..." Дарья Васильевна недооценила грозящей ей опасности. Впрочем, не она единственная. "ФАКТЫ" неоднократно писали об убийствах беззащитных стариков, у которых была только одна ценность -- приватизированное жилье.
-- Принимавший у меня заявление в милицию дежурный, когда пробежал глазами по датам, указанным мною, -- оформления дарственной, обнаружения трупа матери и продажи квартиры -- аж присвистнул: "Разве так бывает?" -- вспоминает Копренко. -- Этот не обремененный большой властью человек сразу понял: то, что произошло, -- афера. Более высоким чинам я это же доказывал не один день, пока меня признали потерпевшим. А теперь еще придется добиваться возвращения незаконно захваченной квартиры. Как же это оскорбительно!
"Для нас было важно правильно квалифицировать деяния арестованного, чтобы он понес наказание именно за то, что совершил"
Прокомментировать ситуацию "ФАКТЫ" попросили прокурора Дзержинского района Харькова, советника юстиции, кандидата юридических наук Евгения Поповича.
-- Я уважаю и разделяю чувства, которые испытывает сейчас потерпевший, -- сказал Евгений Николаевич. -- Но вернуть ему утраченное жилье и восстановить его конституционное право на собственность -- не в компетенции прокуратуры. Он должен подать заявление в суд, а суд в гражданском судопроизводстве, с учетом материалов уголовного дела, рассмотрение которого должно вот-вот начаться, примет решение. Сложность в том, что в конкретном случае возник конфликт прав -- уголовного и гражданского. Настоящая собственница квартиры считает себя добросовестным покупателем, так как на момент ее продажи у Кумчука были нотариально оформлены документы на эту квартиру. С другой стороны, она тоже пострадала от мошенничества продавца, за что тот понесет ответственность. Но только суд решит, каким образом будет восстановлена справедливость -- то ли он обяжет Кумчука выплатить покупательнице деньги, то ли признает договор купли-продажи недействительным и вернет все на исходную позицию.
Потерпевший не согласен с квалификацией совершенного преступления. Однако следствие на основании анализа собранных доказательств, учитывая характер повреждений (закрытая черепно-мозговая травма) и орудие преступления (пластиковая бутылка с водой), пришло к выводу, что у Кумчука не было умысла убивать старушку, а смерть ее наступила в результате тяжких телесных повреждений. Мы вменяем ему в вину и перелом двух ребер, но сказать, что женщину перед смертью пытали, нельзя -- внешних признаков истязаний специалисты на трупе не установили. Злой умысел -- завладеть квартирой -- возник у Кумчука позже, когда он убедился, что пенсионерка не подает признаков жизни. Кстати, сроки наказания по этим статьям приблизительно одинаковые, но для нас было важно правильно квалифицировать деяния подследственного, чтобы он понес наказание именно за то, что совершил.
Уголовное дело было возбуждено райотделом милиции по факту преступления, а не по настоянию сына, как он теперь утверждает. Труп погребен силами морга, хотя Кумчук обращался с просьбами выдать покойницу ему и даже инициировал кремацию. Но так как он не является родственником, а на трупе имелись признаки насильственной смерти, ему в этом было отказано.
Относительно предположений, что у Кумчука были сообщники, могу твердо сказать, что одна сообщница была -- старушка, чью личность установить в ходе следствия не удалось, поставившая свою подпись на подложном документе дарения квартиры и получившая за это небольшое вознаграждение от мошенника. В ходе судебного следствия будет проведена дополнительная работа, направленная на выявление сообщницы арестованного и на прояснение других моментов в этой истории. В целом же я могу заявить, что прокуратура района в данном случае сработала неплохо, хотя и с некоторыми недостатками.